Файзабад   ::   Бобров Глеб Леонидович

Но капитан все равно не суетился, а спокойно собирал личные вещи в линялый, но чистый вещмешок.

Заметив нас, он повернулся, кивнул мне головой на книжную полку и сказал:

- В сумку, - а потом, обращаясь уже к Звонареву, добавил: - Сережа, разбери сухпай.

По имени! Вот это да! Оказывается, близостью дома даже Цезаря можно растопить... до определенных пределов, разумеется.

Целая книжная полка и еще два десятка книг двумя аккуратными стопочками сверху даже для читающих офицеров по афганским меркам - домашняя библиотека. Сейчас, десять лет спустя, я, к моему великому сожалению, не могу вспомнить, какие книги были на полке у Ильина. Помню только, что сверху, в стопочках, лежали те, что мы называли "Для служебного пользования" - уставы, тактико-технические характеристики стрелкового оружия стран НАТО, партийные материалы и прочее. Но это сверху, в стопочках, а на полках была иная литература - "штатская". Одну из этих книг я все же увидел и запомнил. Может быть потому, что она лежала чуть в стороне, отдельно от других.

Я взял ее последней. Среднего формата, темно-зеленая, скорее всего из серии "Литературные памятники" (а может, и из какой-либо иной, теперь уж не вспомнить), и на обложке имя автора: Гай Юлий Цезарь! То ли письма, то ли записки о какой-то давно минувшей войне. Так вот оно что! Повернувшись спиной к офицерам, я быстро открыл томик.

Этого я никак не ожидал увидеть...