Газета Завтра 189 (28 1997)   ::   Завтра Газета

У тебя бьется пульс. В тебе струится русская кровь. Ты видишь вещи такими, какие они есть на самом деле. Он оживил тебя. Вместо послушного, нерассуждающего… робота ты превратился в личность. Сложна и трудна будет теперь твоя жизнь. Но как бы она ни была сложна и трудна, ты должен благодарить человека, сделавшего тебя живым и зрячим…”

В Илье Глазунове изначально заложен был мощный заряд русского проповедничества. Он готов был учить и воспитывать всех, даже самых безнадежных русских интеллигентов. При мне он старался в чем-то переубедить, обратить в свою веру Эдуарда Лимонова, когда он в первый раз прилетел из Парижа. До глубокой ночи мы проговорили в мастерской у Глазунова. Перевоспитание не состоялось, скорее, я увидел две в чем-то близкие по характеру, по неприкаянности, по победительности фигуры. Жаль, не записал тот ночной диалог на диктофон…

Я уверен, книга “Распятая Россия” написана благодаря неприкаянности и проповедничеству Ильи Глазунова. Это как “Архипелаг ГУЛАГ”, который собирал годами сначала в лагерях, а потом в поездках по России Александр Солженицын, может быть, еще не зная, зачем он это делает. Еще одна проповедническая натура.

Не спешите упрекать меня за сравнение таких полярных писателей. Разные они, совершенно разные. Впрочем, все личности, все яркие самобытные натуры в России — разные. Но тип-то один — неуемный, неистребимый.

А сравнения все мне нужны для разгадки книги “Распятая Россия”.