Дежа вю   ::   Болучевский Владимир

Люди посторонние могли бы принять его и за бандитского авторитета, и за президентского пресс-атташе, опять-таки — кем ему самому хотелось выглядеть сию минуту. И еще — в его серых, чуть усталых глазах было что-то такое, от чего у всех баб, хоть раз в жизни испытавших оргазм, моментально становилось тревожно на душе.

— Ну что? Расскажи нам свою историю, благородный дон.

Александр сделал зверское лицо, взвыл, а потом начал абсолютно спокойным голосом:

— Родился я в Кордове, где отец мой жил в полном довольстве…

— Ладно, Пашеко, завязывай, именем искупителя твоего, — прервал его Петр Волков. — А рожи корчить тебе, кстати, уже без надобности. Что за бомжатник?

— А вот вижу я по глазам вашим, что вы меня неправильно поняли…

— Да как же тебя понять, если ты и не говоришь ничего, пес смердящий? После совместного распития, что ли? На почве личной неприязни?

— Нет, Петр, — подчеркнуто официально произнес Гурский. — На меня наехали. Бандиты.

— Что за бред? Ты-то при каких делах? Вот ведь я же говорил — будешь к себе таскать по пьяни всяких, тебя не то что обнесут, тебя грохнут. Или хату отнимут. Душевный ты наш. Что за дела?..

— В том-то и вопрос.

— В чем?

— А в том, Петя, что я совершенно не понимаю, что, собственно, происходит в настоящий момент.

— Это у тебя с детства. Ты дело говори: что-где-когда. Почему кошатиной воняет? — Он взял со стола двумя пальцами за горлышко недопитую бутылку водки и приподнял на уровень глаз. — Первая?

— Первая, — кивнул Александр и показал пальцем на кухню. — Вторая — там.