Дежа вю   ::   Болучевский Владимир

А футболка — за ней, в самом углу, тоже вся в инее, белым комком. И за пачкой ее и не видно совсем. Так бы она там и лежала. Я очень не люблю холодильник размораживать. До последнего жду. Пару месяцев точно бы пролежала. Если не до Нового года.

— Как же ты ее выколупал? И не порвал.

— Ну… так и выколупал. Только вот на этот раз все наоборот получилось. Ни футболки в морозилке на ночь, ни пельменей. Петь, я вздремну, а? А то ведь это не спанье было, а беспамятство.

— Ложись.

— Я — там, на диванчике, часок буквально.

— Давай.

— А ты говоришь, что поступки пьяного лишены логики, — бормотал Гурский, засыпая. — Есть логика. Только иная. Кто не знает — не поймет.

— И ничего я не говорю.

Адашев проснулся, взглянул на часы и сел на диване.

— Ничего себе! Десять…

— Нормально. Как раз с полчаса назад звонил некто Ольгерт.

— Ольгерт. Просто Пер Гюнт какой-то.

— Так он и говорил с акцентом. С небольшим таким.

— И что говорил, с акцентом?

— Что ждет в Москве.

— Ни фига себе…

— Да нет, — поправился Волков, — в гостинице «Москва».

— А я уж думал… Ну что, поехали?

— А надо тебе со мной ехать?

— Ну, знаешь! Во всех боевиках как раз в тот момент, когда товар против денег, самая стрельба и начинается. Куда ж ты без меня? Пропадешь.

— Ну, поехали, — Петр надел пиджак, взял пакет с футболкой и ключи.

— А парабеллум? — Александр заправлял рубашку в брюки.

— Нет резона.