Я не верю в анархию (Сборник статей)   ::   Летов Егор

Однако действуют они на политическомуровне: они сплотили всех наших, приходящих на концерты. Молодые ребята понимают все не хуже нас. А у ельциноидов наши песни и наши альбомы вызывают лютую ненависть. Хотя политики там нет. Просто русские песни.

С.Ж.: Так, Егор, они в русских песнях ничего не понимают, потому и боятся. Они не могут прогнозировать живую жизнь, а мы можем. Волшебная сила искусства — в действии. Есть высшие механизмы, связанные с религией, с культом солнца, работающие в нашей музыке. Солнце заходит, потом обратно восходит. Иначе быть не может. Пройдет ночь, наступит новый день.

Кстати, до Петра I на Руси было два времени: ночное и дневное. Лишь Петр ввел единые часы. А в допетровской Руси ночные часы шли быстрее. Люди боялись ночь, боялись новьего мира. Язычники, староверы знали, что ночное подземное солнце вытягивает из земли такую силу, что скелеты по ночам скачут. Это момент сглаза. Не надо по ночам на звезды смотреть и что-то высчитывать. Ночью людям надо спать. Ночью поднимаются духи, кикиморы.

Вот сегодня, когда «День» закрыли, и царит их ночное кикиморье время. Нынешний режим — власть кикимор. Кикиморы — те же советники Ельцина, все эти Яковлевы, шумейки, герберы. Вот мы своей музыкой и разгоняем кикимор, ускоряем ночное время, торопим приход "Дня".

Е.Л.: Русский рок, как и все русское искусство, мессианский. Из этого мессианства, как из солодца, черпается энергия — творческая, гигантского масштаба.