Красный сфинкс   ::   Прашкевич Геннадий Мартович

В журнале «Сибирские огни» он печатает главы романа, оставшегося незаконченным – «Конец страха» («Ананасы под березой» и другие). Под видом перевода из Эдгара По в роман включены такие строки:



Шуты украли образ Бога,

И странно озарен им ад.

Марионетки! Как их много!

Идут вперед, идут назад.

По приказанью некой вещи -

То знаменитый режиссер,

Парящий в бездне дух зловещий,

Из бездны свой бросает взор,

Как кондор, в глубь скалистых трещин…

Но вот средь сборища шутов,

Исчадье мутных злобных снов -

Встает кроваво-красный зверь.

Шуты безумствуют теперь.



У отца в доме часто бывал В. Д. Вегман, большевик с дореволюционным стажем, свой человек среди многих видных деятелей партии. Он поражал мое детское воображение своей марксовой бородой и трубочкой в горле, через которую он дышал. Я помню разговоры об его аресте и гибели по пути в Москву: он вынул из горла свою серебряную трубочку… Помню поход к семье писателя М. И. Ошарова после его ареста… За несколько дней до ареста отца, я зашла, как обычно, в его кабинет. Он лежал на своей узкой железной кровати и смотрел на крышку коробки с папиросами «Казбек». Там была нарисована азбука перестукивания в тюрьме.