JК
Критическая Масса, 2006, - 1 :: Журнал
Страница: 26 из 389И мы с вами договорились, что слово «любитель» условно сегодня. Хотя это очень старая дефиниция.
Да, и очень важная. Любители — это квинтэссенция публики. В XIX веке и в мое время основу публики составляли матерые любители. Эти люди имели начальное музыкальное образование, они знали ноты. Даже в мое время были четырехручные издания. Все игралось и разыгрывалось в четыре руки. В Европе все квартеты играли дома за пивом. Собирались и играли. Это было домашним музицированием. Вся классическая музыка — это вершина айсберга, а сам айсберг — это аматёрство, то есть люди, которые сами шевелили пальцами, могли все сыграть в четыре руки. В середине ХХ века этому любительству на смену пришло другое любительство. Электронное любительство — мальчики с синтезаторами и гитарами. Сейчас и нот не надо знать. Достаточно иметь библиотеку звуков. Это любительство совсем другого рода.
Хотите сказать, лучшего рода?
Другого антропологического типа. С этими любителями полноценная жизнь классической музыки невозможна. Ее просто некому понять. За ней некому «следить». Еще при мне был нормальным приход людей с партитурами на концерты. Сидели с нотами и следили по ним. Это были не единицы, а многие. Сейчас вы вообще этого не увидите. И это была живая практика академического концерта. Джазовая ситуация совсем иная. Совсем другая ситуация рок-концерта. Это не просто разные музыкальные практики — это разные антропологические данности.
Да, и очень важная. Любители — это квинтэссенция публики. В XIX веке и в мое время основу публики составляли матерые любители. Эти люди имели начальное музыкальное образование, они знали ноты. Даже в мое время были четырехручные издания. Все игралось и разыгрывалось в четыре руки. В Европе все квартеты играли дома за пивом. Собирались и играли. Это было домашним музицированием. Вся классическая музыка — это вершина айсберга, а сам айсберг — это аматёрство, то есть люди, которые сами шевелили пальцами, могли все сыграть в четыре руки. В середине ХХ века этому любительству на смену пришло другое любительство. Электронное любительство — мальчики с синтезаторами и гитарами. Сейчас и нот не надо знать. Достаточно иметь библиотеку звуков. Это любительство совсем другого рода.
Хотите сказать, лучшего рода?
Другого антропологического типа. С этими любителями полноценная жизнь классической музыки невозможна. Ее просто некому понять. За ней некому «следить». Еще при мне был нормальным приход людей с партитурами на концерты. Сидели с нотами и следили по ним. Это были не единицы, а многие. Сейчас вы вообще этого не увидите. И это была живая практика академического концерта. Джазовая ситуация совсем иная. Совсем другая ситуация рок-концерта. Это не просто разные музыкальные практики — это разные антропологические данности.