Критическая Масса, 2006, - 1   ::   Журнал

Марина. Никуда не ходи. Все пройдет. Оставайся дома, а то у меня что-то на душе неспокойно. Ты ведь знаешь, что было в той шкатулке, которую я видела во сне?

Софья. Что?

Марина. Там ведь тоже была булавка. Она торчала из красной шелковой подушки. Такие специально делают, чтобы хранить в них иголки для шитья. Эта подушка была похожа на сердце. На вынутое сердце. Булавка выскочила из нее и впилась мне вначале в руку, потом в плечо, а потом в висок. Я кричала, пыталась заслонить лицо, но это было бесполезно. Мне казалось, что она искрится.

Софья. Да, я помню эту ночь. Ты металась и кричала. Я потом еле смогла успокоить тебя.

Марина. Тогда я подумала, что это признак того, что твой муж вернется и заберет тебя. Но теперь я поняла, что этот сон касался только меня. Ты ведь знаешь, именно начиная с этой ночи у меня стала болеть голова и появились эти булавки.

Софья. Все пройдет. Все пройдет. Ты не волнуйся.

Марина. Я устала. Мне хочется отдохнуть. Давай уедем отсюда. Уедем на море. Последнее, что я хочу увидеть, — это море. Я все детство провела на Балтике. Моя бабка была скандинавкой. Она много курила и купалась на море даже зимой. И заставляла меня целыми днями плескаться в воде и смотреть на гальку.

Звучит глухой выстрел. Монстр вскидывает руки и, запрокинув голову, медленно сползает на землю.

Софья. Опять стреляют.

Марина. Соня, посмотри, мне опять в руку впилась булавка. Посмотри! Я не могу ее вынуть.