Критическая Масса, 2006, - 2   ::   Журнал

Нет, не жажда счастья, — прослыть счастливцем, —

суть раба, изуродованного Первым ли, Третьим Римом. 

Что их жирные торжества и свалявшиеся святыни?

Бодро наяривает музыка, а в оркестре — рохли.

Слово не проведешь ведь на этой, как ее там, мякине.

Если слова не дышат, то значит сдохли.



Игорь Караулов



ЦПКиО-81

Огромный пожарник забросил меня

на вершину обзорного колеса,

из ямы вытащил земляной,

и я там качаюсь, качаюсь с тобой.

Что с твоей головой?

Свет отовсюду бьет неземной.

Качается наша кабинка,

воздушного ока соринка.

Мы пара соринок в небесном глазу,

ему больно смотреть на палатки внизу,

и жертвенный дым шашлыков и купат

не находит пути в небеса.

Купаты — это такая жирная колбаса,

а осенью будет убит Садат,

но это не остановит мирный процесс,

мерное варево серых небес,

вереницы песчаных солдат.

Сквозь жертвенный дым шашлыков и купат

не выдай меня, не узнай,

когда наши танки вернутся назад,

когда мы оставим Синай.

Цветное бельмо лихорадки сенной

и дюжина странных названий и дат —

вот всё, что на свете случилось со мной.



тема/ медиа: портреты

Нужно начать писать плохо.