Страница:
40 из 60
Вспомните, о чем вы думали, — ведь ее лица в темноте вы не видели, выпросто держали руку, так?..
Но если муж-убийца, отнюдь не прощенный, но отчасти оправданный сумасшествием, вполне узнаваем, то С. так и остался тенью без лица, статистом без роли (возможно, неосознанно это его и нервировало). С. очень общителен — но разве за это наказывают? Он просто многовато имел приятелей, разве это криминал?.. С. никак не мог осознать, что же, собственно, с ним произошло. Он даже отдаленно не видел себя в каких бы то ни было-отношениях с убийством. Чуткий и по нынешним временам вполне интеллигентный человек, С., когда его дергали и без конца вызывали и одну за другой показывали ему фотографии убитой, находился в состоянии тихой непрекращающейся истерики и повторял одно: «Я думать не думал об этом, когда звонил ему в дверь...»
Известно, с какой силой человек не хочет знать ничего для себя неприятного, тем более ужасающего, если это неприятное или ужасающее не пришло к нему в причинно-следственной последовательности, проще говоря, если он сам в какой-то степени все это не заслужил. Если он заслужил, он тоже не хочет. Однако если заслужил, он хотя бы не возмущается так рьяно. Не кричит в потрясении: «Дверь! дверь!.. Зачем я только вошел в ту дверь!» — далась же ему дверь, право. Таково бытие: человек считает, что все приятное, красивое и доброе может (и как бы должно) приходить к нему безо всякой причины и заслуг. За просто так. К красивому и доброму за просто так мы готовы, мы — пожалуйста.
|< Пред. 38 39 40 41 42 След. >|