Мгновение - вечность   ::   Анфиногенов Артем Захарович

Алые брызги окропили желтый пульт под локтем, как с кисточки. "Истек кровью, потерял сознание", - говорят на земле, когда летчик разбивается, не дотянув до дома.

Вот она, кровь...

Наружный воздух, просачиваясь сквозь щели, растирал сочные брызги, рисовал темные, быстро просыхавшие бороздки.

Замирая сердцем, как новичок, Гранищев промерил взглядом пропасть за бортом... Семьсот - восемьсот метров. Жутью пахнула на него светлая бездна.

Далека МТФ, далека мельница, видная отовсюду, как маяк.

Самолет грузнеет, в руках усталость.

Он тянул на восток один, не зная, кто в группе сбит, кто уцелел; помнил горб капитанской машины; блеклые на утреннем солнце трассы скрещивались и расходились, хвосты "ИЛов" вздымались, оседали, елозили - каждый отбивался от "мессеров". Как мог, - черные разрывы, сгущаясь и стервенея, указывали на близость Обливской, немецкого аэродрома; не упуская ведущего из виду, он ахнул вслед за ним свои "сотки", вспух, облегченный, взял в свою сторону - не по компасу, чутьем, на солнце, "курс девяносто" он брал уверенно...

Не успел порадоваться избавлению от огня, сообразить, кто где, - капли крови бросились ему в глаза.

Кабина, прибранная перед вылетом, вроде бы не поврежденная, тоже изменилась: по ней гуляет пыль, парашют, его седалище, сдвинулся, триммер бездействует.

Кровь сочится, силы тают...

Вымахнуть с парашютом?

Но внизу - немцы.

Тянуть,тянуть к своим!

Далека Волга, рука немеет.