Мгновение - вечность   ::   Анфиногенов Артем Захарович

Звони и действуй, комендант!"

Возле стартовых флажков "ЯКи" по примеру вожака замерли, можно бы сказать - примолкли, как обычно делают люди, присаживаясь перед дальней дорогой. Фолин это почувствовал: на фронт уходит, в дело вступает новое пополнение. Как июньским рассветом вступал в него Фолин, как вступали его друзья. Мало кто из них уцелел, дотянул до перелома. Пашка Гранищев, напарник Баранова, прогремел под Сталинградом. Не пришлось ему проститься с Павлом. Баранов пошел с повышением, пара Баранов - Гранищев распалась... А гремела! В Ленинске дивизионный комиссар на глазах Фолина снял со своего поясного ремня красавицу "финку" и вручил ее Гранищеву "как лучшему из молодых напарников Героя". Потом газеты писали об этом, поместили снимок... Самое интересное: дивизионный комиссар укатил, а Баранов и говорит: "Гранищев, дай "финку" посмотреть, больно красивая". - "Нравится, товарищ командир?" - "Да ведь ты, я знаю, не кавказец, это кавказцы за похвалу дарят..." - "Возьмите, товарищ командир! Без вас-то я никто..."

Новое стартующее пополнение - другое. Ничего не видели, ничего не знают, обо всем берутся рассуждать... Егор, дальневосточник, принял "ЯК" прямо с конвейера, пригнал, "ЯК" - игрушка, а Егор недоволен: шершавое покрытие, видите ли. Нет тщательности в отделке. "Ну, скажи, не дуреха ли баба, бригадирша заводских маляров? - сокрушался Егор, отколупнув зашпаклеванный на счастье в тело истребителя и закрашенный, чтоб не бросался в глаза, нательный медный крестик. - Дремучесть российская. Такое покрытие пять километров скорости съест.