Мгновение - вечность   ::   Анфиногенов Артем Захарович

И теперь, пол-тора года спустя, в дивизии, говоряо Кулеве, мало кто не добавлял: "Тот, который спас Еременко..." Этот развернутый эпитет, дошедший до армии, и пустил в ход начальник сборов, чтобы поддержать Кулева.

"Александра Ивановича? - живо отозвался флаг-штурман, слегка склоняясь в сторону инспекторов-полковников: не угодно ли, товарищи, каков орел? - Шумная баталия! И "Красная звезда", помнится, выступала... Послушаем! - предложил инспекторам флаг-штурман. - Александр Иванович специально заходил к командующему, делился впечатлениями..."

Кулев обмер.

"Специально заходил... делился..."

Не о Кулеве же рассказывал Еременко! И флаг-штурман, надо думать, знает, как действовал удостоенный звания Героя летчик, вывозя генерала. "Повинную голову меч не сечет, - решался Кулев на признание. - Бес попутал... сам не пойму..."

Ни жив ни мертв, со взъерошенным загривком, стоял пунцовый Кулев перед высоким синклитом. "Было дело... как бы это... да...", - бормотал он, потупившись; его седые реснички, создававшие впечатление разноцветных глаз, придавали лицу штурмана жалкое, потерянное выражение, признание с языка Кулева не шло. Экзаменатор, приняв лепет боевого штурмана за смущение скромницы, не утерпел и сам принялся пересказывать инспекторам узнанную от командующего ВВС историю, где героем выступал уже не летчик, тем более не радист, а раненый генерал, руководивший войсками с носилок.