Мгновение - вечность   ::   Анфиногенов Артем Захарович

Выцарапывать "маленьких"по одному, начиная с последнего".

Выцарапать по одному, сколько позволит бензин, и - оторваться, отколоться от строя. Вся тяжесть Сталинграда не перетягивала этого труда и выпавшей ему муки - отколоться от строя. Строй, верность строю - первая заповедь Баранова, он внедрял ее всеми доступными средствами, вплоть до пулеметного огня, когда такие, как Лубок, не понимали русских слов...

В просветах поземки мелькнул изгиб дороги - рубеж! Павел смотрел на скифский холм, какой-то частью своего "я" отдавая должное искусству топографа, воссоздавшего на карте холм и облегающую его подкову, и тем же внутренним чувством уверяясь в гибельности слепого движения группы. "Брать влево, идти на Ростов!" - должен был приказать себе Солдат, а вместо этого думал о Лене:

"Доверилась, забылась, земли не видит. Инструктор, ненаглядный Дралкин, ослепил Орлицу. Все лучше Гранищева: Баранов лучше, Дралкин лучше... Ты судья, Лена, твое слово - закон: лучше. Одно мне нужно, одного хочу: чтобы сейчас, только сейчас, когда сомнения жгут душу, ты поверила мне, только сейчас пошла за мной..."

Лена, будто в насмешку над ним, теснее придвинулась к флагману.

Укатали сивку крутые горки. Не ведают, что творят. Выломиться из строя, бросить своих... Впервые услышал летчик, как в небе - громче мотора - стучит его сердце.

Он поравнялся с "ЯКом", мотавшимся у "пешки" в хвосте. До Лены - три таких расстояния... "Поздно!"

Павел качнул крылом влево, в сторону Ростова.