Мгновение - вечность   ::   Анфиногенов Артем Захарович

- Сталинградский, - с чувством подтвердил генерал; точное слово, дышавшее боем, пришло к нему вместе с безвестным лейтенантом из глубин, из самых недр его армии, и было дорого и так же нужно, как только что в небе необходимо было Гранищеву своевременное появление Амет-хана. "Там они вызрели", - подумал Тимофей Тимофеевич, вспомнив почему-то свою "кузню", закуток сталинградского КП, куда сходились нити управления всеми полками. Там подспудно, независимо от него формировались такие летчики, как этот светлоглазый, с рябеньким носом лейтенант, нешаблонным ударом переменивший ход событий. Такие его единомышленники.

- Знаете, с кем схлестнулись? - понизив голос, Хрюкин придвинулся к летчику. - С Брэндле. - И выждал, всматриваясь, какое впечатление произведет это имя. - С Куртом Брэндле, ихним асом, - пояснил генерал. - Он еще в Сталинграде похвалялся снять Баранова... - Летчик сосредоточенно молчал. Фигура, - произнес Тимофей Тимофеевич весьма назидательно. - А вы показали, на что способен наш истребитель, если он внутренне отмобилизован и не преклоняется перед величинами.

- Таганрог допек...

- Знали Горова?

- Видел. Все разыгралось на моих глазах.

- Лейтенант Гранищев? Я как-то сразу не связал... Так это вы, товарищ лейтенант, образумили троицу заблудившихся и привели в Ростов?

- Только троицу...

- Знали Бахареву? Павел склонил голову.

Одно раннее страдание способно так иссушить, обесцветить молодые глаза.

- Как объясняете поведение Горова?

- Лидер проявил к нему несправедливость...

Тимофей Тимофеевич слушал.

"Все отдал, - думал он о вчерашнем сержанте. - Воспитанник армии. Еще говорят: "Воспитанник Хрюкина".