Мгновение - вечность   ::   Анфиногенов Артем Захарович

Священнодействие с кувшином, мыльным раствором, просушкой и укладкой волос предполагало отрешенность от всех прочих дел, и тайное желание мамы сводилось, видимо, к тому, чтобы никто из соседей по коммунальной квартире не помешал ей исполнить важный замысел; обычно она приступала к ответственной процедуре ночью, когда квартира отходила ко сну... А степь, этот хутор с часу на час превратятся в арену боя...

Кулев быстрым шагом обогнул амбар, тронул массивную дверь на кованых петлях.

Гулко брякнула щеколда.

- Не подглядывать! - взвизгнул женский голос. "Скушали? - мимикой спросил его Шебельниченко.

Что я говорил?"

Кулев пристыженно слушал сердитое плескание в тазике.

Раз и два шумно сливалась вода.

- Банно-прачечный трест, - сказал он, чтобы не молчать. - Нашли чем заниматься.

- Дюрит лопнул! - в сердцах отозвалась моющаяся. Он представил, как она стряхивает мыльную пену с рук и осуждающе смотрит в его сторону, на запертую дверь. - Масло из системы выбило, на черта стала похожа... Да еще машину драила.

"Женское пополнение! - осенило Кулева. - Женское пополнение, о котором столько разговоров на КП Егошина",

- Из хозяйства Дарьюшкина, что ли? - спросил он примирительно. - Из Песковатки?

- Колхоз Кирова.

- Колхоз Кирова! - Теперь пришла очередь Кулева мерить взглядом старшину: "Глафира Кожемякина..." - Мы в колхозе Кирова берем прикрытие, а рядом "мессера", подкарауливают наших...

- И не ваших... И в Нижне-Чирской - тоже.

- В Нижне-Чирской?! - усомнился старшина. - Отставить панику!

- В Нижне-Чирской нас обстреляла зенитка и тут же прихватили "мессера"... Как по нотам.

- Когда?

- Я сама против паники. Вчера... В восемь десять - восемь пятнадцать утра примерно... Шумный сброс воды - и тишина. Молчание.