Молчать нельзя   ::   Экхаут Людо Ван

Вмешиваться они не имели права даже тогда, когда видели, как расправляются с самыми слабыми и беззащитными. Вмешательство было бы равносильно самоубийству.

Но на этот раз Генек не смог сдержаться: в голове ни одной мысли. Он просто стоял и ждал, когда бедняга спустился вниз. Генек молча взял у него из рук мешок и стал наполнять камнями.

— Эй! Ты там! Проклятая христианская собака! Тебе чего надо?

— Я помогаю своему товарищу. Он устал, поэтому роняет мешок, а я сильней его.

С наполненным до краев мешком Генек пошел наверх. В лагере он очень похудел, но был еще довольно сильным. Рослая фигура выглядела внушительно, а рассерженное лицо вызывающе. Он шел широко расставляя ноги, стараясь не упасть. Генек не хотел, чтобы этот бандит наверху видел его упавшим. Он перешагнул через край карьера и, тяжело дыша, остановился перед капо, возвышаясь на целую голову.

— Я не так беспомощен, как мой друг, у меня мешок не перевернется.

Качнув плечом, он сбросил свою ношу как раз туда, куда хотел, — на ноги капо.

Заорав как резаный, капо размахнулся кулаком, но ударить не успел. Генек перехватил его руку и, вложив в удар всю свою ненависть, стукнул капо кулаком под ложечку. Все замерли. Корчась от боли, капо свалился, а Генек стоял, с ненавистью глядя на него, еле сдерживаясь, чтобы не растоптать эту гадину ногами.

— Пристрелите его! Пристрелите эту свинью! — визжал капо.

На счастье Генека в карьере дежурил лейтенант CN Клейн.