JК
Молчать нельзя :: Экхаут Людо Ван
Страница: 307 из 323Слишком много! Ему хотелось одного — забвения. О, если бы он мог забыть хоть на один день, хоть на одну ночь! Ночь с Анной Ливерской.
И вот он увидел ее. Она неподвижно стояла между шалашей, построенных из деревьев и камыша. Стояла и смотрела прямо на него. Казимир остановился.
— Анна! — тихо произнес он. — Анна Ливерская!
— Я люблю тебя, Казимир Полчанский! — громко и радостно воскликнула она.
— Я знала, что ты придешь. Никто не верил в это, кроме меня!
— Анна! — повторял он ее имя. А потом он увидел, как она побежала и нему. Быстрее, все быстрее. Вот она протягивает к нему руки. Он в отчаянии закрыл глаза. Так уже было. Он видел ее бегущей к нему с протянутыми руками. И когда она подбегала, он просыпался. Чад крематориев Освенцима напоминал ему, где он. Так было во сне. Наяву такое счастье невозможно. Он проснется и…
Руки Анны обвили его шею, а теплые губы прижались к его губам. Он открыл глаза и встретился с ее взглядом, полным любви. Все было на самом деле. Все было правдой.
— Я мечтала, чтобы у меня был ребенок. Твой ребенок, Казимир, — смущенно шептала она.
— Я… твой отец… Я виноват в его смерти…
— Я хочу иметь от тебя ребенка, чтобы доказать, как безумно я люблю тебя.
Он чувствовал ее волнение. Нет, она уже не девочка. Она стала взрослой, его Анна Ливерская. Чувствуя биение ее сердца, он пугался ее пылкости, но в то же время был очень счастлив.
— Здесь есть священник. Он нас обвенчает, — горячо шептала Анна.
И вот он увидел ее. Она неподвижно стояла между шалашей, построенных из деревьев и камыша. Стояла и смотрела прямо на него. Казимир остановился.
— Анна! — тихо произнес он. — Анна Ливерская!
— Я люблю тебя, Казимир Полчанский! — громко и радостно воскликнула она.
— Я знала, что ты придешь. Никто не верил в это, кроме меня!
— Анна! — повторял он ее имя. А потом он увидел, как она побежала и нему. Быстрее, все быстрее. Вот она протягивает к нему руки. Он в отчаянии закрыл глаза. Так уже было. Он видел ее бегущей к нему с протянутыми руками. И когда она подбегала, он просыпался. Чад крематориев Освенцима напоминал ему, где он. Так было во сне. Наяву такое счастье невозможно. Он проснется и…
Руки Анны обвили его шею, а теплые губы прижались к его губам. Он открыл глаза и встретился с ее взглядом, полным любви. Все было на самом деле. Все было правдой.
— Я мечтала, чтобы у меня был ребенок. Твой ребенок, Казимир, — смущенно шептала она.
— Я… твой отец… Я виноват в его смерти…
— Я хочу иметь от тебя ребенка, чтобы доказать, как безумно я люблю тебя.
Он чувствовал ее волнение. Нет, она уже не девочка. Она стала взрослой, его Анна Ливерская. Чувствуя биение ее сердца, он пугался ее пылкости, но в то же время был очень счастлив.
— Здесь есть священник. Он нас обвенчает, — горячо шептала Анна.