JК
Доля ангелов :: Веста А.
Страница: 12 из 279И я, обычно нордически спокойный, вместо дружеского пожатия, нежно касаюсь губами солоноватой жилки на ее запястье.
Да, в этой пташке есть все, что способно разбередить меня. И еще этот загадочный, русалочий взгляд, где на самом дне спрятана печаль и женская тайна.
Первым делом я оглаживаю шевелюру и вспоминаю, что небрит, хотя ей на это плевать. Этот рыжий минотавр ни словом не обмолвился о том, что будет не один, когда зазывал меня отпраздновать день рождения и искупать в шампанском новую яхту. Значит, кроме презентации «Мертвой головы», намечалось нечто вроде помолвки на волнах. Но вряд ли Маша знает, что Маркел каждую очередную пассию представлял друзьям как «невесту». Ну, ничего, еще узнает!
– Ну, братец-кролик, чем занимаешься?
– Пишу исторические новеллы.
– О как! И много платят?
– Не много.
– Историю курносой Расеюшки, этой уездной Татарии уже не исправишь и заново не напишешь. Советую вместо всякого хлама сочинять детективы. За писателей, за «совесть нации»! – балагурил Маркел, а я уже жалел, что отозвался на его приглашение.
– Кстати, о пчелках! – Мара вальяжно потянулся и зевнул. – Я тут затеял новый рекламный проект. Заказчик – ювелирная кампания «Де Брис». Представь себе сто голых телок, одетых только в бриллианты, рубины и изумруды. Камушки – это круто! Сейчас я открываю собственное дело, – доверительно шептал Маркел.
Да, в этой пташке есть все, что способно разбередить меня. И еще этот загадочный, русалочий взгляд, где на самом дне спрятана печаль и женская тайна.
Первым делом я оглаживаю шевелюру и вспоминаю, что небрит, хотя ей на это плевать. Этот рыжий минотавр ни словом не обмолвился о том, что будет не один, когда зазывал меня отпраздновать день рождения и искупать в шампанском новую яхту. Значит, кроме презентации «Мертвой головы», намечалось нечто вроде помолвки на волнах. Но вряд ли Маша знает, что Маркел каждую очередную пассию представлял друзьям как «невесту». Ну, ничего, еще узнает!
– Ну, братец-кролик, чем занимаешься?
– Пишу исторические новеллы.
– О как! И много платят?
– Не много.
– Историю курносой Расеюшки, этой уездной Татарии уже не исправишь и заново не напишешь. Советую вместо всякого хлама сочинять детективы. За писателей, за «совесть нации»! – балагурил Маркел, а я уже жалел, что отозвался на его приглашение.
– Кстати, о пчелках! – Мара вальяжно потянулся и зевнул. – Я тут затеял новый рекламный проект. Заказчик – ювелирная кампания «Де Брис». Представь себе сто голых телок, одетых только в бриллианты, рубины и изумруды. Камушки – это круто! Сейчас я открываю собственное дело, – доверительно шептал Маркел.