Неделин   ::   Толубко Владимир Федорович

«Миротворцы» хотели поуспешней разыграть сцену раскрытия тайны и добиться психологического и политического эффекта. Они думали-гадали и над способом передачи Сталину информации о бомбе: устно или письменно, в присутствии всех или конфиденциально и т.д.

Трумэн избрал любопытный прием, о котором Черчилль рассказывает в своих мемуарах:

«После окончания пленарного заседания 24 июля, когда все встали из-за стола, за которым происходили заседания конференции, и разошлись по сторонам, Трумэн вместе со Сталиным и обоими их переводчиками отошли к единственному в зале большому окну... Сталин, казалось, был в восхищении. Новая бомба? Необычайной мощности? Какая удача! Сталин сохранял веселое и добродушное выражение лица, поздравил американцев с обладанием новым оружием, и разговор между двумя могущественными руководителями быстро закончился».

Вскоре Черчилль подошел к американскому президенту: «Как это подействовало?» Трумэн был разочарован: Сталин не задал ни одного вопроса и до такой степени не проявил никакого интереса — Трумэн впоследствии повторил это в своих мемуарах, — что можно было подумать — он ничего не понял.

«Сталин, несомненно, прекрасно понял смысл сообщения и разгадал намерения Трумэна, объявившего ему эту новость в разгар конференции. Сталин отнюдь не пребывал в неведении. Атомные исследования в Советском Союзе велись с самых первых дней войны» — так писал греческий журналист и политик Э.Н.Дзелепи.