Но нет Востока и Запада нет (о новом андрогине в мировой литературе)   ::   Чхартишвили Григорий Шалвович

«Пакистанский» роман «Стыд» внес коррективы – элитарный, но не англоиндийский, а англопакистанский (помню долгие дискуссии в афро-азиатском отделе редакции «ИЛ» по поводу национальной принадлежности тогда еще не очень известного писателя). «Сатанинские стихи» заставили забыть и об элитарности, и обо всем написанном ранее. «Мавр» же – попытка совершить невозможное, заслонить «Сатанинские стихи» еще более яркой цветовой гаммой. Сальман Рушди – очень смелый человек. А еще вероятнее, он, как всякий истинный художник, страдает синдромом дефицита инстинкта самосохранения. Иначе не объяснишь рецидивизм очернителя, который на сей раз не задевает чувства мусульман, но зато бросает камни сразу в трех разных направлениях: в англиканскую церковь, сатирически обобщенную в персонаже пастора д’Эта (впрочем, этот выпад сравнительно безопасен); в евреев, ибо главный злодей – классический сатанинский еврей Авраам, будто сошедший со страниц «Протоколов сионских мудрецов» (это ужасно не понравилось литературным критикам); в индийских националистов, поскольку в отвратительном Рамане Филдинге без труда узнается вождь индуистских радикалов Бэл Теккерей (а это уже опасно и может привести к новому витку травли). Первый результат налицо – в Индии на ввоз «Мавра» фактически наложен запрет. Кощунственная легкость и сверхъестественная мобильность андрогина («колесом, занося ноги вверх и перекатываясь на восьми конечностях») статичному Востоку непонятна и антипатична.

Новый Свет относится к андрогинизму куда приязненней, что подтверждается счастливым примером американокитаянки Эми Тан (р. 1952).