О графах и графоманах или Почему я не люблю Льва Толстого   ::   Логинов Святослав

И вот он начинает ломать романтический образ, упихивая его в прокрустов сюжет, и успешно справляется с задачей,создав романтико-реалистического уродца. Наташе Ростовой подобные издевательства безразличны, она никогда не была живой, а романтически настроенные читательницы чувствуют себя так, словно это их насилует автор. Почитайте школьные сочинения на эту тему – обнаружите много любопытного.

Известно, что Николеньку Ростова Лев Николаевич писал со своего отца. Но опять же, Толстой вовсе не старался создать реальный характер. Когда подлинный Николенька начал входить в возраст, мать привела ему наложницу – крепостную девушку, чтобы мальчик, не дай бог, не занялся онанизмом, а нормально удовлетворял свои половые потребности. А теперь попытайтесь приложить этот фактик к розово-голубому образу Николая Ростова…

Я вовсе не пытаюсь осуждать Толстого с точки зрения натурализма, Лев Толстой не обязан был описывать первую внебрачную ночь юного барчука и несчастной девчонки, кинутой ему в постель. Но ведь реальный Николенька не был ни мерзавцем, ни пресыщенным развратником! Он был обычным человеком своего времени. Согласовать несогласующееся, свести противоположности в единый живой образ – вот где задача литературы! Однако, великого прозаика проза жизни не интересует.

«Детство. Отрочество. Юность» стоят в толстовском наследии особняком. В свое время Гарин-Михайловский после лестных отзывов критики о своей повести «Детство Темы» заметил, что всякий грамотный человек может написать одну хорошую книгу – книгу о собственном детстве.