Огонь, вода и медные трубы   ::   Беляев В. И.

Эти роты направлялись на самые опасные участки фронта, где шансы остаться живыми были минимальны, или их не было совсем. Если штрафник в бою получал ранение, то считалось, что он свою вину смыл кровью. В этом случае штраф с него снимался.

Во время войны был в ходу такой анекдот. Генерал Рокоссовский, который позже стал маршалом, получил пополнение из тюрьмы. Он приказал тем, кто имеет одну судимость, построится справа от него. У кого две судимости — слева, а тем у кого три судимости перед ним. Все построились в шеренги и, только один ходил от одной шеренги к другой и не мог найти себе место.

— А ты, что ходишь? — спросил его Рокоссовский,

— У меня четыре судимости.

— Становись за мной! — сказал будущий маршал.

Этот анекдот отражал реальное положение дел. В 1937 году многие видные, в том числе и самые высокопоставленные, командиры были арестованы. Те из них, которых не успели расстрелять, с началом войны были освобождены и заняли высокие командные посты.. Некоторые участники войны в своих воспоминаниях пишут, что он сбежал из госпиталя на передовую в свою воинскую часть. Это полная бессмыслица. Госпиталь это тоже воинская часть. Выше уже упоминалось, что отсутствие в воинской части более суток, согласно закону, является дезертирством, а как наказывалось дезертирство во время войны, каждому было хорошо известно.

Бегство из госпиталя невозможно и по ряду других причин.