Опасный возраст   ::   Хмелевская Иоанна

Он опять слез, поднял железку и спокойно пригрозил:

— Вот как возьму большой камень…

Остальное он произнёс со все возрастающим гневом иэкспрессией, и я, пожалуй, не стану здесь приводить все его выражения. Подействовало. До самой Варшавы больше ничего не отвалилось.

В Полчине мы все удивлялись Кшиштофу, сыну Янки. Парень замечательный — спокойный, постоянно улыбающийся, доброжелательно настроенный по отношению ко всему свету. Только слишком медлительный. Особенно это проявлялось в еде. Нет, он не капризничал, ел без уговоров все, что дают, только уж очень медленно. Янка из себя выходила, а ему хоть бы что. Забыв о еде и о чем-то раздумывая, Кшиштоф еле-еле двигал челюстями, делая по глотку в час. Мои дети уже давно расправились с едой, уже играют во дворе, вот уже собираются в лес за грибами, а Кшисек, улыбаясь, смотрит на них в окно и камнем сидит над тарелкой.

— Послушай, — в отчаянии спрашивает сына Янка, — неужели тебе не хочется в лес?

— Хо-о-о-очется…

— А ты не боишься, что они уйдут без тебя?

— Не-е-е-е-ет…

И что тут сделаешь? Во всем остальном, кроме еды, он вёл себя нормально, ни о каком отставании в развитии и речи не могло быть. Вот только это проклятие с едой отравляло нам жизнь. Оказавшись в обществе моих сыновей, все остальные дети моментально заражались их аппетитом, только Кшисек упорно противостоял похвальному примеру. Оба моих сына были настоящими володухами.