Операция С Новым годом!   ::   Герман Юрий

- Утверждают некоторые, что добрая бабка вам ворожит.

- Кто же это утверждает?

- Люди, - совсем уже зло произнес Локотков, - военнослужащий народ.

- А сам, дескать, я ничего и не значу?

- Вы бы, может, и могли, да что...

Иван Егорович махнул рукой и, чувствуя себя совсем разбитым, пошел спать. А бабкин внук, по рассказу свидетелей, покуда Локотков отдыхал, пошел с Златоустовым сопровождать подрывников Ерофеева. Возле Пикалихи разведчики Ерофеева напоролись на немцев с собаками, Петушков попал в самую гущу неожиданного и неудобного для партизан боя, отбивался с яростью, даже тогда, когда кончились патроны, и был застрелен в лицо немецким ефрейтором, который тоже тут же кончился. Тело подполковника принесли в штабную избу, и долго сидел над ним, над изуродованным смертью красавчиком, Иван Егорович, долго и жестко корил себя за "бабкиного внука". Лицо Петушкова было закрыто вафельным полотенцем, виднелась лишь плоеная прическа, да руки видел Локотков - красивые, с отделанными ногтями, совсем теперь белые.

Погодя пришел мрачный комбриг, сказал глуховатым басом:

- О мертвых либо ничего не говорят, либо говорят правду. Я - правду скажу: как жил для себя, так и погиб для себя лично. Все наперекосяк. А мог и выжить нормально, с пользой и по-честному.

- Помер он по-честному, - ответил угрюмо Локотков. - Чего честнее?

- Нет, Иван Егорович, не так. Доказывая, помер. Он и в прошлый раз доказывал.