JК
Остановка в Чапоме :: Никитин Андрей Леонидович
Страница: 555 из 626Белов, замначальника следственного изолятора, по указаниям которого рецидивисты В.А. Лебедев и C.Ю. Акимов избивали Гитермана в камере, работники ОБХСС Салин и Носаченко, следователь Б.Ф. Чернышев и много других людей - весь головной аппарат области.
"Зацепкой" стало дело Меккера, чья бригада работала в Чапоме. Расчет был прост: если удастся доказать, что Гитерман брал взятки с Меккера, стало быть, он брал их и с других. Так будут обнаружены те, кто ему давал, и те, с кем он делился. Дело лопнуло из-за своей полной несостоятельности. Тогда задачей следствия стало найти хотя бы самые малые "вины" арестованных, чтобы условным осуждением оправдать содеянное. На первой стадии следствия свидетелями выставили действительных, уже изобличенных преступников, которым было нечего терять, поэтому они соглашались лжесвидетельствовать. Когда этот план провалился, свидетелями обвинения стали люди, совершившие должностные проступки, то есть Бернотас и Куприянов.
Дальше в дело вступал неправедный суд. Обвинительный приговор в адрес невинного человека становился своего рода "индульгенцией" для аппарата следствия. Неприглядной оказывалась и роль прокуратуры, начиная от районных прокуроров и кончая прокурором областным и его заместителями.
На всем этом можно было бы поставить точку. Однако слова Подскочего перед его отъездом удивительным образом совпадали с тем, о чем я все больше думал последнее время. Ни Куприянов, ни тем более Бернотас не выглядели статистами, какими были, скажем, Найденко и Меккер.
"Зацепкой" стало дело Меккера, чья бригада работала в Чапоме. Расчет был прост: если удастся доказать, что Гитерман брал взятки с Меккера, стало быть, он брал их и с других. Так будут обнаружены те, кто ему давал, и те, с кем он делился. Дело лопнуло из-за своей полной несостоятельности. Тогда задачей следствия стало найти хотя бы самые малые "вины" арестованных, чтобы условным осуждением оправдать содеянное. На первой стадии следствия свидетелями выставили действительных, уже изобличенных преступников, которым было нечего терять, поэтому они соглашались лжесвидетельствовать. Когда этот план провалился, свидетелями обвинения стали люди, совершившие должностные проступки, то есть Бернотас и Куприянов.
Дальше в дело вступал неправедный суд. Обвинительный приговор в адрес невинного человека становился своего рода "индульгенцией" для аппарата следствия. Неприглядной оказывалась и роль прокуратуры, начиная от районных прокуроров и кончая прокурором областным и его заместителями.
На всем этом можно было бы поставить точку. Однако слова Подскочего перед его отъездом удивительным образом совпадали с тем, о чем я все больше думал последнее время. Ни Куприянов, ни тем более Бернотас не выглядели статистами, какими были, скажем, Найденко и Меккер.