JК
ПАПИЙОН. ВА-БАНК :: Шарьер Анри
Страница: 98 из 180 – Прошлый раз я держал этот курс всего два дня, вот и оказался в Британской Гвиане. А если держать три, то попадаешь на север, мимо Тринидада или Барбадоса, затем проскакиваешь Венесуэлу, даже ее не заметив, и оказываешься в Кюрасао или Колумбии.
– Туссен, за сколько ты продал лодку? – спросил Жан Бесстрашный.
– За три куска. А что, дорого?
– Да нет, я не поэтому спросил. Просто узнать. Ты можешь заплатить, Папийон?
– Да.
– А деньги у тебя еще останутся?
– Нет. Это все, что есть, ровно три тысячи, сколько было у моего друга Клозио.
– Туссен, – сказал Жан, – я отдам тебе свой револьвер. Охота помочь этим ребятам. Сколько дашь за него?
– Тысячу, – ответил Туссен. – Я тоже хочу им помочь.
– Спасибо вам за все, – сказал Матуретт, взглянув на Жана.
Тут мне стало стыдно за свою ложь, и я сказал:
– Нет, я не возьму. С какой стати вы должны делать нам такие подарки?
– А почему бы нет? – Он пожал плечами.
И тут произошла ужасно трогательная вещь. Кукушка положил на землю свою шляпу, и прокаженные начали бросать в нее бумажные деньги и монеты. Каждый бросил в шляпу хоть что-то, Я сгорал от стыда. И теперь совершенно невозможно было признаться, что у меня еще оставались деньги. Боже, что же делать? Вот оно, людское великодушие, а я веду себя как последнее дерьмо! Я воскликнул:
– Пожалуйста, прошу вас, не надо! Угольно-черный негр, жутко изуродованный – две культяпки вместо рук, совершенно без пальцев, сказал:
– А на кой нам деньги? Они нам ни к чему.
– Туссен, за сколько ты продал лодку? – спросил Жан Бесстрашный.
– За три куска. А что, дорого?
– Да нет, я не поэтому спросил. Просто узнать. Ты можешь заплатить, Папийон?
– Да.
– А деньги у тебя еще останутся?
– Нет. Это все, что есть, ровно три тысячи, сколько было у моего друга Клозио.
– Туссен, – сказал Жан, – я отдам тебе свой револьвер. Охота помочь этим ребятам. Сколько дашь за него?
– Тысячу, – ответил Туссен. – Я тоже хочу им помочь.
– Спасибо вам за все, – сказал Матуретт, взглянув на Жана.
Тут мне стало стыдно за свою ложь, и я сказал:
– Нет, я не возьму. С какой стати вы должны делать нам такие подарки?
– А почему бы нет? – Он пожал плечами.
И тут произошла ужасно трогательная вещь. Кукушка положил на землю свою шляпу, и прокаженные начали бросать в нее бумажные деньги и монеты. Каждый бросил в шляпу хоть что-то, Я сгорал от стыда. И теперь совершенно невозможно было признаться, что у меня еще оставались деньги. Боже, что же делать? Вот оно, людское великодушие, а я веду себя как последнее дерьмо! Я воскликнул:
– Пожалуйста, прошу вас, не надо! Угольно-черный негр, жутко изуродованный – две культяпки вместо рук, совершенно без пальцев, сказал:
– А на кой нам деньги? Они нам ни к чему.