JК
Парадоксы фронтовой ностальгии :: Кондратьев Вячеслав Леонидович
Страница: 1 из 14---------------------------------------------
Кондратьев Вячеслав Леонидович
Парадоксы фронтовой ностальгии
Вячеслав Кондратьев
ПАРАДОКСЫ ФРОНТОВОЙ НОСТАЛЬГИИ
У фронтового поэта Юрия Белаша есть стихотворение под названием "Что всего страшнее на войне". Один солдат говорит, что танки, другой, что бомбежка, третий про артобстрел, а четвертый, "табачком дымивший в стороне, и такой вдруг сделал вывод твердый: - Ну зачем вы говорите без толку? Ведь всего страшнее на войне - это когда, братцы, нет махорки..." Для меня же, испытавшего все, о чем спорят солдаты Ю. Белаша, самым страшным оказалось то, что я увидел в первый же рассвет на передовой, - раздетые до нижнего белья трупы наших солдат. Белье сливалось со снегом, а четко видны были лишь головы, кисти рук и ступни ног. Словно бы разъятые от тела, они страшными темными пятнами увиделись нам сквозь предрассветную серую дымку, и вид их ударил в сердце острой, не проходящей до сих пор болью...
Раздеты были все, кто лежал на передовой. На поле же боя раздеты были лишь те, кто находился вбдизи, а те, кто дальше, до которых не добраться трофейным командам, остались одетые, вроде бы не такие жалкие, не такие ненужные... И подумалось тогда: пусть лучше убьют поближе к немцам, забоятся трофейщики туда ползти, хоть будешь лежать не опозоренным этим раздеванием.
Кондратьев Вячеслав Леонидович
Парадоксы фронтовой ностальгии
Вячеслав Кондратьев
ПАРАДОКСЫ ФРОНТОВОЙ НОСТАЛЬГИИ
У фронтового поэта Юрия Белаша есть стихотворение под названием "Что всего страшнее на войне". Один солдат говорит, что танки, другой, что бомбежка, третий про артобстрел, а четвертый, "табачком дымивший в стороне, и такой вдруг сделал вывод твердый: - Ну зачем вы говорите без толку? Ведь всего страшнее на войне - это когда, братцы, нет махорки..." Для меня же, испытавшего все, о чем спорят солдаты Ю. Белаша, самым страшным оказалось то, что я увидел в первый же рассвет на передовой, - раздетые до нижнего белья трупы наших солдат. Белье сливалось со снегом, а четко видны были лишь головы, кисти рук и ступни ног. Словно бы разъятые от тела, они страшными темными пятнами увиделись нам сквозь предрассветную серую дымку, и вид их ударил в сердце острой, не проходящей до сих пор болью...
Раздеты были все, кто лежал на передовой. На поле же боя раздеты были лишь те, кто находился вбдизи, а те, кто дальше, до которых не добраться трофейным командам, остались одетые, вроде бы не такие жалкие, не такие ненужные... И подумалось тогда: пусть лучше убьют поближе к немцам, забоятся трофейщики туда ползти, хоть будешь лежать не опозоренным этим раздеванием.