JК
Пятиэтажная Россия :: Пищикова Евгения
Страница: 487 из 530Ответ: «Кто безмозглый, ни о чем не думает»; «псих, если брать нашу страну»; «Блаженный»; «Бомж»; «Совершенно свободный человек — это нищий, не имеющий семьи и близких»; «У меня содержание коттеджа ежемесячно требует двадцати тысяч, семья восемь человек — о какой свободе может идти речь!»
Вы только подумайте: своя семья, свой дом, свое дело — все, что является основой философии СВОБОДЫ для имущих людей всего мира, рождает в русском человеке ощущение НЕСВОБОДЫ. Это докука, тягость, ответственность. А свобода — это свобода от ответственности. Как прекрасно высказался один из опрошенных: «Несвободен, потому что завишу от жизни!»
Вот именно эта неправильная «гражданская» правда, случайно совпавшая с правдой нравственной, и рождает в нашем обществе особое отношение к прелюбодеянию. Признается правильным тот адюльтер, который помогает справиться с тяжестью жизни, с тяготами семейного гнета. Хороша только та свобода, которая помогает сжиться с великой несвободой. Параллельная, а не перпендикулярная браку.
Для наших столичных, зрелого возраста печальников — это радость, что они кому-то нужны сами по себе. Вне рабочей или социальной их значимости, вне крепости их семей. А для жителей маленьких городов, «любовных цирков» — радость, что они двукратно и троекратно востребованы именно как «общественные столпы». Для женщины предметом гордости служит тот факт, что помимо общепринятой обузы — мужа, она способна вынести еще и дополнительную обузу — любовника. Мужчина гордится тем, что сохранил в себе резвость стригунка, и может ловко и разнообразно сбегать от старших (от жены) в заповедные края. Назло жене, но во имя семьи.
Вы только подумайте: своя семья, свой дом, свое дело — все, что является основой философии СВОБОДЫ для имущих людей всего мира, рождает в русском человеке ощущение НЕСВОБОДЫ. Это докука, тягость, ответственность. А свобода — это свобода от ответственности. Как прекрасно высказался один из опрошенных: «Несвободен, потому что завишу от жизни!»
Вот именно эта неправильная «гражданская» правда, случайно совпавшая с правдой нравственной, и рождает в нашем обществе особое отношение к прелюбодеянию. Признается правильным тот адюльтер, который помогает справиться с тяжестью жизни, с тяготами семейного гнета. Хороша только та свобода, которая помогает сжиться с великой несвободой. Параллельная, а не перпендикулярная браку.
Для наших столичных, зрелого возраста печальников — это радость, что они кому-то нужны сами по себе. Вне рабочей или социальной их значимости, вне крепости их семей. А для жителей маленьких городов, «любовных цирков» — радость, что они двукратно и троекратно востребованы именно как «общественные столпы». Для женщины предметом гордости служит тот факт, что помимо общепринятой обузы — мужа, она способна вынести еще и дополнительную обузу — любовника. Мужчина гордится тем, что сохранил в себе резвость стригунка, и может ловко и разнообразно сбегать от старших (от жены) в заповедные края. Назло жене, но во имя семьи.