Страница:
82 из 116
Продолжала выкрикивать всякую несуразицу, и блюстители порядка, подхватив ее под руки, буквально поволокли за собой. Зеваки на площади хохотали, а занавеска так и не шелохнулась.
Я разом обернулся. Тетя стояла в комнате, тяжеловесная, злорадствующая, удовлетворенная.
- Это его мать... - объявила она, пытаясь заглянуть мне в глаза.
Но моя мать, словно почуяв опасность, проводив покупателя, прибежала наверх.
- Жером... Ты что делаешь?..
Чего же спрашивать, она же видела и знала, раз я стоял перед ней. Но она не знала, как удалить меня от тети.
- Сходи побыстрее, купи четыре ломтя ветчины... От окорока... И предупреди, чтоб не резали так толсто, как в прошлый раз...
И вот только благодаря ветчине я узнал, что в то время, как женщина кричала под окном Рамбюров, Альбер сидел дома один. Я побежал, крепко зажав в кулаке выданный мне серебряный франк. Я ни на кого не глядел. Ничего не слышал. Ворвался в колбасную и, задыхаясь, передал поручение.
Потом с пакетиком в руке вышел, колени у меня все еще дрожали. Не знаю уж почему, я заглянул в лавку старухи Тати.
Это была самая грязная лавка в нашем квартале. Помещалась она в первом этаже, где было темно, как в подвале, туда и в самом деле вели вниз две ступеньки. Стены окрашены в безобразный буро-коричневый цвет. И освещалась лавка одной-единственной керосиновой лампой с резервуаром синеватого стекла.
|< Пред. 80 81 82 83 84 След. >|