Дождь идет   ::   Сименон Жорж

Отец сошел первым.

- Осторожно... - посоветовал он. - Подайте мне обе руки...

Козлы были очень высокие, с тремя, расположенными друг над другом подножками, и мы с матушкой увидели, как черная туша тети Валери накренилась.

И тут матушка взглянула на меня. Я поймал скользнувшую по ее губам усмешку, почувствовал, как рука ее дрогнула. Она припомнила то, что я говорил ей утром, и мысленно представляла себе, как тетя Валери оступается, шмякается о тротуар и остается лежать бесформенной и безжизненной грудой...

Ничего такого не случилось, но я все же был рад, что мы с матушкой как бы сообщники.

- Хорошо съездили?

- Ужасно!.. С проклятого брезента мне все время текла за шиворот вода... Так тебе и надо!

- Ну, а насчет адвоката... Если и этот начнет крутить... Спроси-ка своего мужа, что я ему выложила...

Либо Трике вернут мне дом, либо... Лучше истрачу на это последний сантим и подохну в больнице для бедных... Сама, собственными руками подожгу дом!..

Она протиснулась в слишком тесную для нее лестничную клетку. Помню, как она снимает пальто, подходит к окну, наклоняется:

- А этих все еще не арестовали?

Она смотрела на дом, где жили Рамбюры.

- Вот с такими-то людьми и делают революции... В Кане мы тоже наткнулись на демонстрацию, и пришлось дожидаться, пока все не пройдут... Можно подумать, что полиция с ними заодно...

И тут я совершенно напрасно с ухмылкой посмотрел на нее. Глаза мои, я уверен, сияли торжеством.