JК
Подземелья Лубянки :: Хинштейн Александр Евсеевич
Страница: 53 из 469Интересно, например, можно ли полировать лысину? Или у одних она блестит, как у сидящего напротив человека, а у других нет?
Махмуд нащупал в кармане револьвер, положил палец на спусковой крючок, и дурацкие мысли сразу же улетучились. Задергался, задрожал от волнения левый глаз – он давно знал за собой эту напасть: в стрессовых ситуациях на него вдруг нападал тик. Но, Слава Богу, в комнате царил полумрак и этого никто не заметил.
Он досчитал до пяти. Гулкий выстрел разорвал вечернюю тишину – еще мгновение назад такую умиротворенную, сонную. Все случилось в какие-то доли секунды, правда, секунды эти показались ему мучительно долгими, тянущимися, словно чурчхелла.
Будто со стороны, откуда-то сверху он увидел, как медленно съезжает со стула атаман. Как бросается вперед адъютант – совсем молоденький мальчишка, кичиджик оглан, с розовыми щеками (видно, недавно только начал бриться), – но револьвер выплевывает вторую пулю, и на блестящем от пота адъютантском лбу расползается кровавое пятно. Как падает этот кичиджик оглан, смешно разбросав нескладные руки, – ни дать, ни взять поскользнулся на катке. Падает в темноту, потому что смахнул он со стола свечку, и комнату наполнил мрак…
В этой темноте Махмуду стало как-то покойнее. Он нащупал ногой тело атамана, на всякий случай, от греха, выстрелил наугад еще раз и выбежал на улицу…
… Лунный свет неприятно резанул глаза.
Махмуд нащупал в кармане револьвер, положил палец на спусковой крючок, и дурацкие мысли сразу же улетучились. Задергался, задрожал от волнения левый глаз – он давно знал за собой эту напасть: в стрессовых ситуациях на него вдруг нападал тик. Но, Слава Богу, в комнате царил полумрак и этого никто не заметил.
Он досчитал до пяти. Гулкий выстрел разорвал вечернюю тишину – еще мгновение назад такую умиротворенную, сонную. Все случилось в какие-то доли секунды, правда, секунды эти показались ему мучительно долгими, тянущимися, словно чурчхелла.
Будто со стороны, откуда-то сверху он увидел, как медленно съезжает со стула атаман. Как бросается вперед адъютант – совсем молоденький мальчишка, кичиджик оглан, с розовыми щеками (видно, недавно только начал бриться), – но револьвер выплевывает вторую пулю, и на блестящем от пота адъютантском лбу расползается кровавое пятно. Как падает этот кичиджик оглан, смешно разбросав нескладные руки, – ни дать, ни взять поскользнулся на катке. Падает в темноту, потому что смахнул он со стола свечку, и комнату наполнил мрак…
В этой темноте Махмуду стало как-то покойнее. Он нащупал ногой тело атамана, на всякий случай, от греха, выстрелил наугад еще раз и выбежал на улицу…
… Лунный свет неприятно резанул глаза.