Полководец Сталин   ::   Соловьев Борис

В книге приводится любопытная выдержка из мемуаров Идена об этих переговорах: "Предложенный Сталиным протокол указывал, что наши надежды в Лондоне на то, что удастся ограничить обсуждение вопроса о границах общими положениями Атлантической хартии, не оправдались. Цель русских была уже твердо определена. Она лишь незначительно изменилась в последующие три года и заключалась в том, чтобы обеспечить максимальные границы будущей безопасности России... Сталин показывал свои когти. Он начал с того, что запросил немедленного признания советских границ 1941 года как границ, которые будут указаны в послевоенном мирном договоре" (О. А. Ржешевский. Война и дипломатия. М., 1997, с. 30).

Иден в ходе переговоров заявил: к чему торопиться с установлением послевоенных границ, когда Гитлер все еще стоит под Москвой и до Берлина далеко.

На это Сталин ответил сразу и уверенно:

- Ничего, русские уже были два раза в Берлине, будут и в третий раз!

А для убедительности Сталин приказал британского министра провести по местам недавних боев под Москвой. По возвращении Иден рассказал, что видел собственными глазами, как немецкая армия может терпеть поражения, отступать, бежать.

Одной из характерных черт внешнеполитической деятельности Сталина было то, что в переговорах он занимал как бы менее жесткую позицию, чем Молотов. Это была позиция человека, который, глубже вникая в суть обсуждаемых проблем, находил менее жесткие ее решения, не отступая от принципиальных позиций. Эту особенность сталинской дипломатии отметил и президент Финляндии Ю. Паасикиви, страны, которая в период правления Сталина дважды воевала с СССР и дважды потерпела поражение в этих войнах.