Повесть о футболе   ::   Старостин Андрей Петрович

Ваня был чистой души человек. Он болезненно морщился, когда слышал бранное слово. Ругательство «черт» вызывало у него осуждение. «Как это нехорошо, стыдно», – обычно говорил он в таких случаях. Надо ли доказывать, сколько ему пришлось терпеть, вращаясь всю жизнь не в очень-то деликатной футбольной среде.

Он был рекордсменом Москвы на дальность удара по мячу. Но это совсем не мешало ему состязаться, будучи почтенным семьянином, с каким-нибудь четырнадцатилетнем мальчишкой. «Ну, обведи, обведи меня», – говорил он пареньку, сгибаясь в корпусе и занимая исходную позицию. Отнимая у партнера мяч, он тут же предлагал: «Ну, отними, отними у меня», – и так часами, лишь, был бы партнер.

Однажды перед серьезной игрой он заболел. На пятке у него вскочил огромный фурункул. Он страдальчески щурил свои монгольского разреза глазки и причитал:

– Как же быть, как же быть!

– Пропустишь одну игру, вот и все, – успокаивал его Николай.

– Да, пропустишь, а разве ее потом вернешь: она уже убежит навсегда, – возражал больной, искренне страдая, что придется пропустить игру.

Но матч тот Ваня все же сыграл. Он вырезал у бутсы задник и с фурункулом, защищенным лишь бинтом и носком, выбежал на поле, тщательно стараясь не хромать, чтобы судья, чего доброго, не запретил играть в неисправной обуви.

…Вскоре на Пресне закипели работы. Младший брат Вани, Петр Артемьев, а попросту, как его все называли, Артем, взбудоражил весь пресненский комсомол.