JК
Пунктир воспоминаний :: Казанцев Александр
Страница: 44 из 90Любая инициатива в боевых условиях объединяет. Мне и моим помощникам стали беспрекословно подчиняться. На причалах установился кое-какой порядок. В первую очередь отправляли через пролив раненых и персонал госпиталей.
Бомбы и снаряды сыпались на берег, укладывая людей на землю. Поднимались уже не все. Наш политрук Самчелеев, считая все конченным, отвергая даже мысль о возможном плане, застрелился. Один из бойцов, Паршин, погиб от авиационной шариковой бомбы — немецкой новинки, — которую хотел рассмотреть. Никогда не забыть майора с оторванными ногами. Он лежал в пенной полосе прибоя и требовал меня к себе. Приказывал как старший по званию пристрелить его. Я не мог, духу не хватило, велел отнести майора под крутизну берега, послал к нему медсестру. Но что она могла сделать?
Сутки без сна переправлял я самостийно наши части на Таманский берег. Некоторые бойцы и офицеры сколачивали плоты, пригоняли рыбацкие лодки. Сам не видел, но мне рассказывали, будто группа выдумщиков умудрилась переправиться на тот берег в «эмке», обвязав ее надутыми камерами и приделав к колесам подобия плиц.
Наконец прибыл командир, уполномоченный навести здесь порядок. Самозваному командованию моему пришел конец. Я получил приказ отправиться вместе с ребятами с первым же катером. Ослушаться я не мог.
Когда наши ребята садились на катер, там люди дрались за место на палубе, грозя друг другу оружием. Разыгрывались жуткие сцены, на исход которых я уже не мог влиять.
Бомбы и снаряды сыпались на берег, укладывая людей на землю. Поднимались уже не все. Наш политрук Самчелеев, считая все конченным, отвергая даже мысль о возможном плане, застрелился. Один из бойцов, Паршин, погиб от авиационной шариковой бомбы — немецкой новинки, — которую хотел рассмотреть. Никогда не забыть майора с оторванными ногами. Он лежал в пенной полосе прибоя и требовал меня к себе. Приказывал как старший по званию пристрелить его. Я не мог, духу не хватило, велел отнести майора под крутизну берега, послал к нему медсестру. Но что она могла сделать?
Сутки без сна переправлял я самостийно наши части на Таманский берег. Некоторые бойцы и офицеры сколачивали плоты, пригоняли рыбацкие лодки. Сам не видел, но мне рассказывали, будто группа выдумщиков умудрилась переправиться на тот берег в «эмке», обвязав ее надутыми камерами и приделав к колесам подобия плиц.
Наконец прибыл командир, уполномоченный навести здесь порядок. Самозваному командованию моему пришел конец. Я получил приказ отправиться вместе с ребятами с первым же катером. Ослушаться я не мог.
Когда наши ребята садились на катер, там люди дрались за место на палубе, грозя друг другу оружием. Разыгрывались жуткие сцены, на исход которых я уже не мог влиять.