Два дня и три ночи   ::   Маклин Алистер

Он рассказал, что кто-то разбил радиостанцию на «Шангри-Ла», и таким образом хотел убедить меня, что он не преступник. Но я сделал совершенно противоположный вывод. «Невинная жертва, – подумал я, – не стала бы наносить визит на соседний корабль, а немедленно сообщила бы в полицию, попыталась бы телефонировать в Глазго или в Лондон. Короче говоря, если он появился у меня, значит, его совесть не чиста». Следующая ваша оплошность, сэр Антони, – я надеюсь, вы не обидитесь, – усилила мои подозрения: вы выразили опасение, что неизвестный преступник мог испортить телефоны-автоматы в порту. «Ну и что? – подумал я тогда. – Ведь он может позвонить из чьего-нибудь дома». А потом понял: уже тогда вы знали, что телефонный кабель перерезан, но старались «замаскировать» свою осведомленность. Кроме того, старый почтенный Макдональд говорил о вас как о святом человеке, а в тот вечер на «Шангри-Ла» вы вели себя просто чудовищно. Здесь что-то было не так. Если я и поверил вашей игре, то только на минуту. Человек, проживший тридцать лет душа в душу с одной женщиной, не мог превратиться в изверга по отношению к другой женщине уже через несколько недель после свадьбы. Тем более если речь идет о таком очаровательном существе, как Шарлотта.

– Ах... Спасибо, Филипп. – Теперь в глазах у Шарлотты совсем не было страха, только нормальное женское кокетство и что-то еще, чего я не мог объяснить, но чего уже совсем не опасался.

– Короче говоря, я понял, что вас, сэр Антони, заставили играть роль бессердечного тирана.