Роза другого имени   ::   Эко Умберто

Проблема, которая всегда интересовала меня – это то, как бы вы перевели первую главу «Войны и мира» нафранцузский язык? Читатель прочитает книгу на французском, некоторые страницы будут просто переписаны из оригинала – ничто странного. Если переводчик добавляет примечание к диалогу «en francais dans le text» (текст на французском), эта скудная справка вообще испортит весь эффект. Возможно, чтобы достигнуть того же эффекта, аристократы (во французском переводе) должны говорить по-английски. Однако, я рад, что не писал «Войну и мир» и не должен спорить с моим французским переводчиком.

Как автор, я много вынес из совместной деятельности с моими переводчиками. Я говорю и о моих «академических» работах, а не только о романах. В случае философских и лингвистических работ, когда переводчик не может понимать (и точно перевести) какую-то страницу, это значит, что мое размышление туманно. Много раз, сталкиваясь с работой переводчика, я пересмотрел второе итальянское издание моей книги, не только с точки зрения стиля, но также с точки зрения идей. Иногда вы говорите, что-то на своём родном языке (А), а переводчик говорит: «Если я переведу это выражение на мой язык (В), то оно не будет иметь смысла». Но он может ошибаться. Если после длинного обсуждения вы понимаете, что пассаж не имеет смысла на языке B, он вряд ли имел действительный смысл на языке (А).

Это не значит, что во фразе языка А скрыт какой-то таинственный Смысл, который был бы одинаков на любом языке, это что-то вроде идеального текста, того, что Вальтер Беньяним называл Reine Sprache («Чистый язык»).