JК
С. А. Есенин в воспоминаниях современников. Том 1. :: Есенин Сергей Александрович
Страница: 26 из 681: Красная новь. М.-Л., 1924, N 1) и весьма одобрительно отметивший "поворот" в поэтическом творчестве Есенина, почему он так сурово отнесся к "Стансам"?
1 Альманах "Наши дни". М.-Л., 1925, N 5, с. 305-306.
Одна из причин – и причина существенная – заключается, видимо, в том, что стихи "Москвы кабацкой", написанные в основном в период зарубежной поездки поэта, в 1922-1923 годы, стали известны читателям и критикам лишь после его возвращения на родину, во второй половине 1923 года, а сам сборник "Москва кабацкая", где они были объединены в законченный Цикл, появился только летом 1924 года, в непосредственной временной близости, по существу в один период с "Русью советской", "Письмом к женщине" и др. "Снова пьют здесь, дерутся и плачут…" или "Сыпь, гармоника. Скука… Скука…" воспринимались как написанные в одно время с "Я посетил родимые места…". В результате то, что для Есенина было разделено полутора-двумя годами, соединилось во времени для А. К. Воронского и других критиков. Отсюда, видимо, и возникло определенное недоверие, сомнение в глубине перемен в творческой позиции поэта.
Напряженность своей духовной жизни, стремительность роста Есенин не очень-то хотел демонстрировать публично, он не был особенно расположен делиться этим даже с, казалось бы, близкими людьми, с товарищами и соратниками по литературным баталиям. Он часто поворачивался к собеседнику лишь той стороной, лишь теми чертами своей личности, которые собеседник ждал и хотел увидеть или был способен увидеть.
1 Альманах "Наши дни". М.-Л., 1925, N 5, с. 305-306.
Одна из причин – и причина существенная – заключается, видимо, в том, что стихи "Москвы кабацкой", написанные в основном в период зарубежной поездки поэта, в 1922-1923 годы, стали известны читателям и критикам лишь после его возвращения на родину, во второй половине 1923 года, а сам сборник "Москва кабацкая", где они были объединены в законченный Цикл, появился только летом 1924 года, в непосредственной временной близости, по существу в один период с "Русью советской", "Письмом к женщине" и др. "Снова пьют здесь, дерутся и плачут…" или "Сыпь, гармоника. Скука… Скука…" воспринимались как написанные в одно время с "Я посетил родимые места…". В результате то, что для Есенина было разделено полутора-двумя годами, соединилось во времени для А. К. Воронского и других критиков. Отсюда, видимо, и возникло определенное недоверие, сомнение в глубине перемен в творческой позиции поэта.
Напряженность своей духовной жизни, стремительность роста Есенин не очень-то хотел демонстрировать публично, он не был особенно расположен делиться этим даже с, казалось бы, близкими людьми, с товарищами и соратниками по литературным баталиям. Он часто поворачивался к собеседнику лишь той стороной, лишь теми чертами своей личности, которые собеседник ждал и хотел увидеть или был способен увидеть.