Сборник рассказов и повестей.   ::   ЛУКИНА Любовь

Федор вынес мольберт из-под обширного, как парашют, зонтика и снял циновку. Медленно скатывая ее в трубочку, отступил шага на четыре и зорко прищурился. Потом вдруг встревоженно подался вперед. Посмотрел под одним углом, под другим. Успокоился. Удовлетворенно покивал. И наконец заинтересовался: а что это все молчат?

– Ну и что теперь с нами будет? - раздался звонкий и злой голос Галки.

Федор немедленно задрал бороденку и повернулся к родственнице.

– В каком смысле?

– В гастрономическом, - зловеще пояснил Лева.

Федор, мигая, оглядел присутствующих.

– Мужики, - удивленно сказал он, - вам не нравится портрет?

– Мне не нравится его пузо, - честно ответила Галка.

– Выразительное пузо, - спокойно сказал Федор. - Не понимаю, что тебя смущает.

– Пузо и смущает! И то, что ты ему нос изуродовал.

– Мужики, какого рожна? - с достоинством возразил Федор. - Нос ему проломили в позапрошлой войне заговоренной дубиной "Рапапарапа те уира" ["Блеск молнии" (полинезийск.)]. Об этом даже песня сложена.

– Ну я не знаю, какая там "Рапара… папа", - раздраженно сказала Галка, - но неужели нельзя было его… облагородить, что ли?…

– Не стоит эпатировать аборигенов, - негромко изронила Наталья. Велик был соблазн встать на сторону Федора, но авангардист в самом деле играл с огнем.

Федор посмотрел на сияющий яркими красками холст.

– Мужики, это хороший портрет, - сообщил он. - Это сильный портрет.