Страница:
156 из 318
Россия для него держится деспотизмом, и деспотизмом Россия поднялась… А как поднялась? Лишь на колени…
– Карамзин! – всплеснул руками Александр Тур – генев. – Да Карамзин – наша умственная сила. Без Карамзина мы в работе ума поворотим назад!
«История государства Российского» в обществе вызывала страстные споры.
– Карамзина некем у нас заменить!
И как загнанный в угол человек, которому дальше некуда отступать и на чью святыню посмели посягнуть, Александр Иванович сам перешел в наступление.
В его маленьких, сонных, обычно добродушных глазах вспыхнул гнев; он пригнул массивную голову. И вдруг пошел прямо на Пушкина:
– Это ты написал бешеную, неприличную эпиграмму на «Историю» Карамзина?
Увы, эта эпиграмма уже ходила по рукам. Что делать, «История» Карамзина и восхищала, и возмущала его. Но ни в коем случае нельзя было сознаваться в тяжком проступке – Карамзин был святыней, вождем, гордостью…
Смущение он прикрыл шутливостью.
– Вам нельзя гневаться, вы лицо духовное… – Он намекал на совместную службу Александра Тургенева с обер-прокурором синода князем Голицыным.
– «История» Карамзина – палладиум нашей словесности, – восклицал Александр Тургенев, – она поставила нас наряду с просвещенными народами. Она – краеугольный камень для православия, даже для возможной нашей русской конституции…
– Вы – наш муфтий, – отшучивался Пушкин. – А мне приписываете то, что я не писал…
– О Карамзине нужно говорить так, как Плиний говорил о Цицероне, – не мог успокоиться Александр Тургенев.
|< Пред. 154 155 156 157 158 След. >|