JК
Северная столица :: Дугин Лев Исидорович
Страница: 181 из 318А ее отец разорился, и она принесла себя в жертву семье, выйдя замуж за шестидесятилетнего старика… И вдруг Виктор вернулся с гвардией – он был в плену! Муж Юлии умирает, Виктор из деревни поспешает в город – увы, пистолетный выстрел разбойника повергает его мертвым… «Вы видите, – писала она, – во всем – перст судьбы. Для чего отец Юлии разорился? Для чего Виктор сочтен убитым? Для чего был он действительно убит, когда надежды свои видел исполняющимися?»
Почерк у нее был крупный, детский, – она делала много ошибок во французской орфографии.
А он, следуя науке любви, клялся, молил, отвечал на вопросы и разрушал сомнения – перо его было неутомимо.
Она рассказала о некоем Н., который воспитан был совершенно Дон Кихотом; в деревенской церкви, за-гтав свадьбу, он влюбился в невесту: в свои пятнадцать лет она превышала самый идеал красоты. И он заплатил жениху, стал на его место, а на следующее утро, щедро одарив и Лизу, и ее отца-кузнеца, уехал в свой полк. Прошло много лет, он почитал свою жену умершей, вернулся домой, влюбился в красавицу Эйлали и просит у отца благословения. «Негодный, – закричал отец, – твоя жена жива. Выйди, Лиза!» Боковая дверь отворилась, и Лиза в образе Эйлали бросилась на грудь Н.
А он пугал ее сложными рассуждениями, взятыми из учебника немецкой философии, намекал на мрачный свой опыт и явился под ее окна с черной повязкой через лоб – печальным следствием дуэли.
Почерк у нее был крупный, детский, – она делала много ошибок во французской орфографии.
А он, следуя науке любви, клялся, молил, отвечал на вопросы и разрушал сомнения – перо его было неутомимо.
Она рассказала о некоем Н., который воспитан был совершенно Дон Кихотом; в деревенской церкви, за-гтав свадьбу, он влюбился в невесту: в свои пятнадцать лет она превышала самый идеал красоты. И он заплатил жениху, стал на его место, а на следующее утро, щедро одарив и Лизу, и ее отца-кузнеца, уехал в свой полк. Прошло много лет, он почитал свою жену умершей, вернулся домой, влюбился в красавицу Эйлали и просит у отца благословения. «Негодный, – закричал отец, – твоя жена жива. Выйди, Лиза!» Боковая дверь отворилась, и Лиза в образе Эйлали бросилась на грудь Н.
А он пугал ее сложными рассуждениями, взятыми из учебника немецкой философии, намекал на мрачный свой опыт и явился под ее окна с черной повязкой через лоб – печальным следствием дуэли.