Северная столица   ::   Дугин Лев Исидорович

«Всеволожскому»

А где в это время был Пушкин? Он не поступил на военную службу, он был не в лагерных шатрах, не в боевых походах – а в Петербурге.

В толпе возле церкви «Во имя святой Троицы» он выглядывал своих приятелей. Шла служба. А на противоположной стороне улицы толпа ожидала прибытия в Мариинский институт вдовствующей императрицы Марии Федоровны.

Прихожан было множество: отставные дворцовые служители, владеющие домами в соседних кварталах; их жильцы, в большинстве приезжие помещики; владельцы магазинов на Театральной площади – французских подарков и английских товаров – и множества лавок вблизи Никольских рынков; актеры из соседнего дома Голидея – одетые празднично ради богослужения; постояльцы недалекой «Северной гостиницы»; мелкие чиновники, унтер-офицеры и прочая шушера – ремесленники, приказчики, разжиревшие мещанки, слуги и горничные… Церковь славилась службой попа Петра Успенского.

Пушкин бросился к высокому и статному молодому щеголю – в наброшенном на плечи меховом рединготе, в цилиндре и с тростью в руках, с тем выражением совершенной уравновешенности и самодовольства на красивом и холеном лице, которое называют a plomb – что по-русски никак нельзя перевести.

Это был новый приятель Никита Всеволожский – сын известного заводчика, основателя Волжского пароходства, владельца знаменитых поместий, знаменитых оранжерей и знаменитого крепостного театра… Они поздоровались особым образом, нажимая пальцами на ладони, как это делают братья-масоны.