Страница:
118 из 138
Проходя через зал и заметив Шопена, который стоял в кружке приятелей, чему-то смеясь, пан Мориоль покосился на дочь и сказал с неудовольствием:
– Я вижу, пора уже разогнать этот ваш… клуб! А то многие сюда затесались!
Александрина скоро смешалась с толпой подруг, потом, отделившись от них, приблизилась к Шопену и дала ему знак следовать за собой. По дороге она шепнула ему, что должна сообщить важную новость. Она почти бежала. В маленькой проходной гостиной, разделяющей два бальных зала, она уселась в глубокой нише у окна.
– Посмотрите, как красиво! – сказала она, указав на окно. – Снег совсем голубой в лунном свете! Можно подумать, что это последняя лунная ночь в нашей жизни! Ведь все последнее бывает прекрасно!
И она замолчала.
– Какая же новость? – спросил Шопен.
Она посмотрела на него. – Ах, да! Говорят, я выхожу замуж! – И, не дав ему выразить сожаление, прибавила: – И боюсь, что эти слухи справедливы!
С ней он не мог лицемерить и только спросил ее, отчего она боится. Разве ей не нравится жених?
– Ничего, нравится, – ответила Мориолка со свойственной ей беспечной небрежностью, – нравится, пока он жених. Но как только он станет мужем, то сделается придирчивым, забудет всю светскость, станет с пыхтеньем курить трубку в моем присутствии я время от времени распевать:
Эй вы, кони удалые,
Уносите вдаль меня!
Где вы, радости былые,
Юность резвая моя?
Любезно, не правда ли?
– Но вы сможете запретить это! – сказал Шопен, поддаваясь ее тону.
– Тогда это будет началом несчастливого брака…
– Ведь вам все удается, панна Александрина!
– Все ли? Ох, нет! Но, однако, вы больше не называете меня Олесей!
Один только раз он назвал ее так, и то по ее требованию.
|< Пред. 116 117 118 119 120 След. >|