Слезы на льду   ::   Вайцеховская Елена Сергеевна

Впрочем, разругавшись в лохмотья с главным фигуристом страны в Копенгагене, я не сильно переживала, решив для себя, что сам президент как личность и уж тем более – герой возможных публикаций никакого интереса для меня не представляет, писать о фигурном катании запретить мне не может, благо газета хоть и нищая (что, безусловно, временно), зато независимая (что, хочется верить, надолго), а главное – я понимала, что по-настоящему для меня важно только то, как относятся и будут относиться к моей работе тренеры и спортсмены. Ведь даже несмотря на внушительное, красной кожи редакционное удостоверение с торжественным словом «обозреватель» на внутренней стороне и официальным вроде бы правом влезать в чужие жизни с самыми бестолковыми вопросами, я прекрасно отдавала себе отчет, что в глубине души отождествляю себя именно со спортивной публикой. Слишком много лет варилась в том же котле, что и они.

Колоссальную роль в моем отношении к профессии журналиста сыграл отец. Он был выдающимся тренером, десять лет возглавлял сборную СССР по плаванию. Был жутко расстроен, что меня ни в каком виде не привлекает профессия, которой они с мамой отдали всю свою жизнь, но когда все же смирился с моим выбором, сказал:

– Запомни: журналист – профессия обслуги. Если ты поймешь это сейчас, тебе будет гораздо легче переносить чужой психоз, нервные срывы, незаслуженные обиды – все, что выплескивается из человека в тот момент, когда он проигрывает, получает травму, теряет смысл жизни. На это ни в коем случае нельзя обижаться. Потому что большой спорт – это такая концентрация всего человеческого существа, какой не встретишь ни в одной другой профессии.

Последнее я понимала и без него.