Двое из ларца   ::   Болучевский Владимир

— Ну, — перехватил ее взгляд Петр, — я в том смысле, что Деду доложу и… В общем, дело закрыто. Ты когда уезжаешь?

— На той неделе, наверное…

— Ну так увидимся еще. Я провожу. А ты чего переполошился, — повернулся он к Гурскому, — когда он про камни сказал?

— Пенделоки! — изрек Гурский.

— Цинкуй за выездом базара, ваше благородие. — Петр кивнул в сторону Ирины. — При мальчонке-то.

— Я еще в Петропавловске, когда на фигуре Екатерины драгоценности увидел, у меня шевельнулось что-то, но я не ухватил. А тут — как стрельнуло.

— Что у тебя стрельнуло?

— Ну, «пенделоки» — это старое слово французское, означает — подвески. Я мучился всю эту неделю, никак вспомнить не мог. Очень раздражало.

— Подвески?

— Да. В том смысле, что к серьгам там, к люстре. К люстре… — Александр уставился на висящую под потолком каскадом стекляшек люстру, потом перевел взгляд на Волкова.

— К люстре… — повторил вслед за ним Петр. — Ира, у тебя стремянка есть?

— В туалете. А что?

Адашев-Гурский поднялся с дивана, вышел из комнаты и, вернувшись со стремянкой в руках, установил ее под люстрой.

— Где-нибудь там, внутри… — Волков стоял посреди гостиной с задранной вверх головой.

— Ну не снаружи же. — Гурский вскарабкался на стремянку и, раздвигая бесчисленные грозди фальшивого хрусталя, стал внимательно все осматривать.

— Ира, у вас щипчики есть какие-нибудь?

— Для ногтей.