Схватка с черным драконом   ::   Горбунов Евгений

Снято страшное обвинение с сотрудников ИНО в измене, и это логически приводило к необходимости пересмотра агентурной сети как подставки японской разведки. Такие источники, как „Кротов“, „Сук“, „Простак“ и другие, не были подставкой японских спецслужб, а на том этапе честно работали на нашу разведку. Это не значило, что все было идеально в работе и в руководстве этой сетью со стороны осужденных разведчиков ИНО. Недостатки в работе источников были, но не было основания к тому, чтобы считать их выданными японской разведке и якобы продолжавшими после этого давать дезинформационный материал.

Из следственного дела Клётного, Шебеко, Калужского, Куренкова, Косухина, Добисова и других можно сделать вывод, что все они якобы были японскими шпионами, что подтверждалось их «показаниями».

Таким образом, эта страшная липа оставалась в сознании исследователей, распространялась в справках, докладах, литературе до дня реабилитации всех проходивших по делу разведчиков. Возникает вопрос — отражено ли в анналах истории (в каких-то публикациях) то, что это было не так, что все эти разведчики, может быть, с переменным успехом как могли честно работали для советской родины?

Вопрос поставлен, но он остается без ответа. Конечно, десятилетняя работа Токийской резидентуры ИНО в 1929 — 1939 годах была отражена в какой-то служебной литературе. Учебные заведения у разведки есть и историю разведки там изучают. Вряд ли там после массовой реабилитации разведчиков и резидентов ИНО в середине 1950-х начали срочно переписывать историю своей службы.