JК
Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941 :: Семиряга Михаил Иванович
Страница: 482 из 507В связи с массовыми репрессиями ощущалась катастрофическая нехватка офицерских кадров. Надо было также соблюдать секретность, чтобы не спровоцировать противника.
Такова была внутриполитическая обстановка в Советском Союзе накануне гитлеровской агрессии.
Не менее сложный и противоречивый характер имела и внешняя политика, которую проводило сталинское руководство в последние предвоенные месяцы. С одной стороны, Сталин и его окружение клялись в верности ленинским принципам внешней политики, и прежде всего принципу миролюбия и мирного сосуществования стран с различным социальным строем. Но с другой стороны, совместное с Германией расчленение Польши, агрессия против Финляндии, присоединение Бессарабии, Северной Буковины и особенно Прибалтики привели к резкому ухудшению отношений с западными странами.
С лета 1940 г. становилось совершенно очевидным, что после военных успехов в Европе Германия в меньшей мере нуждалась в советском нейтралитете. После падения Парижа генерал Кестринг пришел к выводу, что это событие «вынудит Советский Союз задуматься о необходимости идти с Германией вместе, а не воевать»[ 781 ].
После поражения Франции Сталин действительно знал определенно, что Германия будет постепенно отходить от своей заинтересованности в нейтралитете Советского Союза. И, казалось, он должен был искать пути для реанимации отношений с Англией – единственной страной, воевавшей против Германии и не собиравшейся складывать оружия.
Такова была внутриполитическая обстановка в Советском Союзе накануне гитлеровской агрессии.
Не менее сложный и противоречивый характер имела и внешняя политика, которую проводило сталинское руководство в последние предвоенные месяцы. С одной стороны, Сталин и его окружение клялись в верности ленинским принципам внешней политики, и прежде всего принципу миролюбия и мирного сосуществования стран с различным социальным строем. Но с другой стороны, совместное с Германией расчленение Польши, агрессия против Финляндии, присоединение Бессарабии, Северной Буковины и особенно Прибалтики привели к резкому ухудшению отношений с западными странами.
С лета 1940 г. становилось совершенно очевидным, что после военных успехов в Европе Германия в меньшей мере нуждалась в советском нейтралитете. После падения Парижа генерал Кестринг пришел к выводу, что это событие «вынудит Советский Союз задуматься о необходимости идти с Германией вместе, а не воевать»[ 781 ].
После поражения Франции Сталин действительно знал определенно, что Германия будет постепенно отходить от своей заинтересованности в нейтралитете Советского Союза. И, казалось, он должен был искать пути для реанимации отношений с Англией – единственной страной, воевавшей против Германии и не собиравшейся складывать оружия.