Тетрадь четвертая   ::   Цветаева Марина

(Май, с Муром в Кламаре)

* * *



Удивительно, что прошедшее время так же подробно как наше: не пластами — а ежесекундно — и у пещерного человека — ежесекундно — и у Атиллы — и т. д. Потому так неудовлетворительна история. И так восхитительна и умилительна и воскресительна — la petite histoire [41] (бельевые счета Бетховена).

* * *



Мур:

Негрская мама.

* * *



Собаку зовет как меня. (А м. б. он говорит: — Вы собаку зовете как меня?) Нет! «Собаку зовут как меня». (В книге, вспомнила. — 1939 г.)

* * *



Я: — Как меня зовут?

Шепотом: — Не знаю.

— Ну, ты меня зовешь мамой, а другие все — как зовут?

— Марина Цветаева.

* * *



— Мама! Хотите сделаем пожар! Подожжем землю — чтобы все лысые горы стали.

* * *



На осу: — Живот как у тигра.

* * *



«Летний птенец» (про какую-то птицу в Зоолог<ическом>Саду).

* * *



(Я). Сто лет мне иногда кажутся как сто франков — раз плюнуть!

(NB! 1939 г. — Пишется — в бедности!)



ЗАПИСНАЯ КНИЖКА 1938 Г

9-го мая 1938 г. (переписываю год спустя — 28-го мая 1939 г.) еще Ванв.

Говорим с Муром об идолопоклоннической любви некоторых к собакам — сажают за стол, повязывают салфетку — как ребенку, к<оторо>го — нет.

Мур: — По-моему — для себя нелестно: породил — пса!

* * *



— Нужно такого лишить жизни, чтобы меня не лишил — земли!

(О самовластцах)

* * *



(Я) — Как из таких двух огромных слов: добро и душа смогли сделать это среднее, вялое добродушие? (Случай, когда вещи, сложенные, дают безмерно-меньшее: уничтожаются. Иногда такой случай — брак. NB! не мой.