Тетрадь первая   ::   Цветаева Марина

Но слушаю не только боль, еще молодого к<расноармей>ца (к<оммуни>ста), с которым дружила до Вашей книги, в к<отор>ом видела и Сов<етскую>Р<оссию>и Св<ятую>Русь, а теперь вижу, что это просто зазнавшийся дворник, а прогнать не могу. Слушаю дурацкий хамский смех и возгласы, вроде: — «Эх, чорт! Что-то башка не варит!» — и чувствую себя оскорбленной до заледенения, а ничего поделать не могу.

О, Боже мой, как страшна и велика власть человека над человеком! Постоянное воскрешение и положение во гроб! — Ничего не преувеличиваю, слушаю внимательно, знаю: если бы Вы сейчас вошли (к<оммуни>ст только что получил письмо от товарища и читает мне вслух: «Выставка птицеводства и мелкого животноводства…» Это товарищ его приглашает на Пасху.) <фраза не окончена>

* * *



Краткий ход истории с Вами каждого настоящего.

Сначала имя — отдаешь ему дань невольно: настораживаешься. Потом голос; особость, осмысленность, сознательность произношения — точно человек хочет дойти помимо смысла слова, — одним произношением и интонацией: быть понятым иностранцем. Дать смысл через слух (звук). — Вслушиваешься. — Потом — суть: остро, точно, то. Вдумываешься, вчувствовываешься, в — в — в — И уже имя — исходная точка — забыто, торжествует суть, побеждает суть.

А потом, когда очнешься: ведь это тот самый В<олкон>ский, внук того Волконского, и сразу 1821 г. — 1921 г. — и холод вдоль всего хребта: судьба деда — судьба внука: Рок, тяготеющий над Родом. (Сыновья в наследство судьбы не получают, — только внуки. Точно роду (или <пропуск одного-двух слов>).