Товарищ маёр   ::   Межирицкий Петр Яковлевич

Стало ясно, что значительной помощи не будет.

Глубокой ночью Куников и Старшинов сидели в штабной землянке у железнодорожного полотна. Большая часть землянки отведена была раненым. Хриплые вздохи и бормотание нарушали тишину. Снаружи доносились редкие разрывы снарядов: активных боевых действий противник ночью не вел. Старшинов затянулся трофейной сигаретой. Он слушал.

- Продовольствия мало, но это полбеды,- размышлял Куников.- Воды нет. Патронов практически тоже нет. Десант у Южной Озерейки, судя по всему, потерпел неудачу, следовательно, завтра все освободившиеся силы навалятся на нас. С другой стороны, неудача основного десанта делает наш десант основным. Штормить долго не может, ну, еще день, не больше. Через сутки непременно придет подкрепление, придут большие силы. Но эти сутки... тяжелые будут сутки...

- Люди устали, Цезарь Львович, теряют осторожность. Вот что меня тревожит,- сказал Старшинов.

Куников глянул сбоку, склонив голову. Старшинов уже знал этот жест: попало в цель. "Эх, товарищ майор,- подумал он,- что ты за человек за такой, все хватаешь с полуслова. С такими людьми, как ты, жить, бы и жить. Но коротка фронтовая дружба. Убьют завтра меня или тебя - и амба. Только память останется на всю жизнь, вечная память и вечная боль".

Вот он сидит, курит. Ватник распахнут, на груди на треугольной ленточке (таких теперь и не увидишь) единственная награда - мирная медаль "За трудовое отличие". Чепуха какая с этим наградами.